Тайна старого вокзала

   Клады бывают разные. Обычно мы представляем их в виде золотых и серебряных монет, ювелирных изделий, драгоценных сервизов. Найти такие сокровища - большая удача. Вот определение такого клада, взятое из энциклопедии: «Спрятайные вещи, не взятые владельцем и позднее обнаруженные». Но есть другие клады, они встречаются чаще, стоимость их обычно выражается не в денежном исчислении. Именно такой клад был найден при разборке старого железнодорожного вокзала. Вообще-то это была не разборка, а сокрушение здания, бывшего в течение десятилетий центром экономической и культурной жизни Марьяновки. Ещё с дореволюционных времён в нём находились кабинет и квартира начальни­ка станции - самого главного человека в тот период, единственные в округе почта и телеграф. Вокзал был главными воротами, через которые проходили пассажиры междугородных поездов, пригородных веток, а позднее электричек. Последние два десятилетия вокзал числился историческим памятником, но это почётное звание его не спасло. Сломали его летом 2002 г. в спешном порядке - нужно было успеть до приезда знаменитого политика В.В. Жириновского.

   Когда разбирали крышу, рабочие нашли рассованные под стропилами пачки бумаг, завёрнутые в холстины. Здесь были письма, документы, исписанные тетради. Как выяснилось, они принадлежали Якову Никитовичу Клименко. Раньше в Марьяновке этого человека знали все, но сегодня уже не помнит никто. Найденные бумаги дают возможность раскрыть ещё одну страничку истории Марьяновки начала двадцатого века, узнать подробности из жизни самого зажиточного семейства Калмыковых и их доверенного лица Клименко.

   Калмыковы - владельцы трёх паровых мельниц, находившихся в селе Любино-Малороссы, близ станции Любино и возле станции Марьяновка. Здесь у них было имение. Иван Тимофеевич арендовал у казаков сотни десятин земли. Границы принадлежавших ему полей он обозначил канавами, обсадил тополями, посредине владений поставил большой кирпичный дом, хоз-постройки - здесь сейчас дачный кооператив «Росинка». Кирпичи с инициалами-И.Т.К - делали на своём заводе. В километре к западу от районной больницы находилась паровая мельница с жилыми домами и хозпостройками - всё это было так же обнесено земляным валом, остатки которого сохранились до наших дней. Заведовал мельницей Я.Н. Клименко. О своей работе он сделал много записей. Из них мы узнаём, что обслуживали мельницу по сменам 20 человек: механик, кочегары, рабочие. За 22, 23 часа они производили 1300 пудов муки, в топке паровой машины сжигали полгоры дров. В праздничные и воскресные дни мельница не работала. В обязанности заведующего входили приём и увольнение работников, учёт приходных и расходных статей, обеспечение запчастями. Клименко приходилось часто бывать в Омске на складах, в мастерских, общаться с крестьянами, окрест­ными предпринимателями. Взамен он имел неплохую зарплату, уважительное и даже дружеское отношение Калмыковых.

   Чтобы накопить денег и «выбиться в люди», Яков Никитович стал работать в Марьяновке. Жена его осталась в Тюкалинске, где у Клименко был фотопавильон. Сообща супруги копили деньги, ежемесячно на сберкнижке Якова Никитови­ча прибавлялось по одной - две сотни рублей.

   В то время шла война с Германией, но ему дали отсрочку от воинской службы, как человеку занятому на предприятии, работающему на оборону.

   Ещё в 1916 г. Клименко «закидывал удочки» к Калмыкову насчёт возможности перебраться на жительство в Марьяновку, и тот не возражал и даже пообещал поддержку. Как следует из писем, жена Клименко Домника Петровна ликвидировала фотопавильон в Тюкалинске, распродала всё ненужное. Яков Никитович прислал можары, в которые погрузили сундуки, посуду, самовары, граммофон и даже комод. Супруги Клименко обосновались в Марьяновке в собственном доме.

   После Октябрьской революции авторитет Клименко растёт, он помогает переселенцам и батракам-латышам в их тяжбе с хозяином Л.Ф. Фёдоровым. В марте 1918 г. хозяева-арендаторы войсковых земель посылают его своим представителем на 3-й войсковой круг сибирских казаков.

   Однако вскоре обстоятельства меняются: происходят марьяновские бои. Советская власть исчезает почти на полтора года. Но Клименко это не смущает. Он сводит знакомство с чешскими офицерами, ездит с ними на охоту. В его запис­ной книжке даже сохранились написанные их рукой адреса в Чехии.

   В 1918 г. Калмыковы продают Клименко «собственное недвижимое имущество, находящееся на выселке Ново-Тимофеевском при станции Мариановка» на сумму 5000 рублей, 20 испанских овцематок и одного барана за 1100 рублей, 5 лошадей, двух коров, тачанку рессорную, бричку, сани, плуг, сбрую конскую -всего на 5800 рублей. Теперь Клименко становится неожиданно для многих и к зависти своего недоброжелателя Фёдорова одним из крупнейших собственников в Марьяновке. Недаром брат писал Якову Никитовичу: «Как дела? Убрал свой жемчуг? хлеба...Мне твои скирды, можары, твой дом, словом всё, что я видел - как сон».

   Время было неспокойным, особенно для богатеньких, и Клименко обзаводится револьвером. Оружие ему было нужно во время деловых поездок по окрестным деревням. В его тетрадях сделаны сотни записей: «Октябрь 1919 год: «Боголюбовка. Яков Антонович Зинченко продал 50 пудов картошки по 14 рублей за пуд деньги уже обесценились с условием хранить картошку до весны и привезти её в Мариановку по первому требованию» и т.д. А ещё Клименко скупал у крестьян из Михайловки, Шереметьевки, Егенды-Агача, Шайгурая, Карабаса... свёклу, морковь, горох, капусту, мясо, кожи, скот на десятки тысяч рублей. Некоторые тетрадные листы разделены пополам - слева приход, справа расход и сделаны такие записи: «21 ноября 1918 г. куплено мазуту 27 пудов по 90 рублей за пуд», и напротив: «Продано мазуту 27 пудов по 137 рублей». Или другая запись: «За ноябрь, декабрь куплено 26 воловьих кож на сумму 1000 рублей», а справа: «28 января 1918 года продано 26 кож за 1482 руб.». В наши дни такая купля-продажа называется коммерцией, а ещё недавно считалась спекуляцией. Те же овощи, что осенью скупал за рубли, он намеревался продать весной в Омске уже за десятки рублей.

   Но в тот год Клименко не повезло. В ноябре 1919 г. белые отступили на восток. В крупных селениях - Усовке, Степном и др. появились органы советской власти - ревкомы. Наверное, весной крестьяне не повезли в Марьяновку продукты, за которые они уже получили от Клименко задатки. Перед нами один интересный документ той поры, написанный карандашом на половинке тетрадного листа, вот его текст: «Рабочим экономии Калмыкова! Ко мне дошёл слух, что вынамереваетесь разделить имущество Калмыкова, но согласно приказа № 1 всякого рода самочиния воспрещаются, оттого прошу пока ждать распоряжений Советской власти. Председатель ревкома» и подпись.

   В 1920 г. недавние хозяева ещё пытались сохранить влияние в своих владениях, становились управляющими хозяйств, но не надолго. Вскоре мельницу национализировали, в имения Калмыкова назначили управляющим Я.Н. Клименко. Но видать, на этой должности он пробыл мало времени. Последние записи в найденных документах датированы весной 1920 г. По-видимому, в этом же году он спрятал на чердаке вокзала свои бумаги и за ними уже не вернулся. Возможно, ему припомнили связь с чехословаками, и он, опасаясь расправы, бежал или был расстрелян - тогда это делалось быстро. Попытки узнать о дальнейшей судьбе Клименко предпринимались, но безуспешно. Остались после человека блокнот, тетради, листы, исписанные его рукой. Они хранят еле уловимый запах табака, а из-под обложки блокнота высыпаются на стол золотистые чешуйки пшеничных зерен...

---------------------------------------------------------------------------------

М.И. Саньков, писатель-краевед Марьяновского района.