Рыжково и лютеранская церковь

После изучения корней наших первых односельчан можно перейти к истории Рыжково. Если указ царя Александра 1 о ссылке 26 семей в Сибирь был подписан в октябре 1803 года, то оказаться на месте будущего Рыжково они могли только в 1804 году. Сохранилось предание, что в Сибирь они шли пешком около трёх месяцев, вероятно, с каким-то скарбом. Вряд ли их бросили в чистом поле зимой, скорей всего это была весна 1804 года. Можно было уже что-то посеять и посадить, чтобы вступить в зиму. За лето были построены землянки для жилья. И говорят, что первое деревянное здание, которое они построили, была небольшая церковь. Потом уже начали строить деревянные дома для себя. Известно место, где была построена эта церковь. Теперь там кладбище, и на месте церкви находятся могилы моего дяди Сярг Якова Филипповича и нашей тёти Тины Мяги, сестры моего деда. Тётя Тина крестила и отпевала долгие годы, когда не было ни церкви, ни пастора.

Когда я занялась историей Рыжково, то обратилась в архивы города Омска и получила оттуда интересные материалы, которые и хочу привести. Первые жители Рыжково построили церковь и обратились к властям с просьбой прислать к ним лютеранского пастора. И вот в Государственном архиве Омской области за 1813 год сохранилась «Выписка из книги пастора Штара о числе крещённых младенцев, сочетавшихся браком, причастий и бывших у исповеди в январе-феврале в Рыжково» (ф.2, оп.1, д.73, л.1). Я надеялась, что в этой выписке будут указаны конкретные фамилии, но этого, к сожалению, не оказалось. Вероятно, это был первый приезд пастора, если до этого никаких отчётов подобного плана в Государственном архиве Омской области не сохранилось.

Следующий архивный документ датируется 1814 – 1816 гг. Он идёт под общим названием «Переписка Тобольского гражданского губернатора о постройке в г. Тобольске и в д. Рыжково лютеранской церкви» (ф.2, оп.1, д.73, лл. 226-233). Переписка, видимо, велась долго, если она составляет 7 листов. А заканчивается эта переписка «Делом об устройстве колонии ссыльных лютеран в Сибири» (ф.3, оп. 3) В этом деле за 1845 год приводится Решение Министра внутренних дел, Высочайшее утверждение: «Ссылаемых в Сибирь маловажных преступников евангелического исповедания, какого бы они не были племени, поселять в Тобольской губернии и в находящейся там уже колонии Рыжково, где иметь постоянное пребывание пастору означенного исповедания для духовного назидания тех ссыльных». А в 1853 году принято решение об устройстве в селе Рыжково пастората, новой церкви и дома для приходского училища.

Из этих документов видно, насколько внимательно власть относилась к тому, чтобы ссыльные имели духовное назидание, даже если являются инославными, в данном случае лютеранами. На государственные деньги строится новая церковь и дом для приходского училища.

Если до 1845 года село состояло в основном из первых ссыльных и их потомков, то после принятия решения об утверждении Рыжково как места поселения ссыльных «маловажных преступников евангельского исповедания» в селе появилось много людей различной национальности. Лютеранами были финны, эстонцы, латыши и немцы. Люди всех этих национальностей могли быть в числе ссыльных в Рыжково.

И уже в 1858-1859 гг. появляется документ под названием «Переписка о переселении Рыжковской колонии в другое место в следствие недостаточности земель для обработки и пропитания» (ф.3, оп.3, д.4936). В этом деле есть интересный документ, который я хочу привести полностью, чтобы сохранить его колорит. Это Рапорт Тобольского губернатора евангелического лютеранского проповедника пастора Мейера генерал-губернатору Западной Сибири с кратким описанием истории Рыжково .

«Колония Рыжково была основана в 1805 году помещичьими финскими крестьянами, которые с соизволения блаженной памяти Государя Императора Александра 1 добровольно переселилась в Сибирь в следствие несогласий, возникших между ними и помещиками. Все они были одного вероисповедания, одного происхождения и в родстве между собой и охотно слушали и помогали друг другу, а потому, хотя избранное ими для поселения место, Омского округа в 214 верстах от города Омска и в 12 верстах от большой почтовой дороги, было не совсем выгодно, несмотря однако на это, они скоро дошли до удовлетворительного благосостояния, так что первые 30 лет существования колонии Рыжково были во всех отношениях самые счастливые для поселившихся в оной крестьян; но как им при этих условиях не доставало церкви, то таковая по их мнению и ходатайству тогдашнего Тобольского губернатора была выстроена в виде молельни с назначением в оную пастора Ольтера.

В конце двадцатых годов после основания колонии Рыжково правительству угодно было поселить в оную сосланных в Сибирь за маловажные преступления лютеран, и около 1843 года последовал Указ, по которому колония эта была предназначена ссыльным местом для всех лютеран, присылаемых за преступления в Западную Сибирь; по каковой причине число жителей чрезвычайно увеличилось, так что в 1846 году при производившейся московским Евангелическим Генерал-супер-интендантом ревизии число жителей в Рыжково оказалось до 900 душ, т.е. вдвое более противу принятого.

Ссылаемые в Рыжково лютеране всяких наций как-то: латыши, эстляндцы, немцы будучи по большей части с порочными наклонностями, имели большое влияние на упадок нравственности первобытных жителей и основателей Рыжково и поселили между ними вражду и различного рода неприятности; а постоянное приращение сих пришельцев и дурное их отношение к казённым крестьянам возбуждали в коренных жителях этой колонии желание улучшить своё положение.

Ясным доказательством общего жителей Рыжково несогласия может служить образование других колоний, существующих и поныне, а именно: Боярка (финны) в 100 верстах от Рыжково, Пудене (латыши) 50 вёрст от города Тары и вырусской деревни Макарьево (эстонцы) 35 вёрст от Тюкалинска, не считая переселившихся в Восточную Сибирь.

При проведении церковной ревизии оказалось в (селе) Рыжковском приходе 1604 души, из коих 1000 поселенцев и 245 человек крестьян живут в самом Рыжково, а остальные 359 душ в вышеупомянутых колониях и частью в городах и соседних деревнях.

Хотя крестьяне в сравнении с поселенцами пользуются большим противу сих последних правами, но за то несут и гораздо большие повинности, и как поселенцы отличаются безнравственностью, леностью, воровством, пьянством и другими подобными пороками, вошедшими у них в обыкновение, то в этом самом и заключается причина недостаточного положения колонии и невозможности приучить этот народ к земледелию, которым занимается лишь самая малая часть крестьян исключительно финского происхождения; поселенцы же занимаются преимущественно садоводством, скотоводством, выкуриванием дёгтя, находятся в услужении вне колонии и частью нищенствуют, а потому, будучи крайне бедны, составляют тягость всего Рыжковского народонаселения. При этом нужно заметить, что многие поселенцы, прибывшие в Рыжково или вовсе без средств или с такими незначительными, что при лучших намерениях устроиться хозяйством они не имеют к тому никакой возможности.

Изложив Вашему Высокопревосходительству незавидное положение колонии Рыжково и вполне надеясь на Ваше содействие к улучшению участия жителей, я приемлю смелость указать Вашему Высокопревосходительству те начала, на основании которых можно было бы улучшить состояние названной колонии.

1. Так как одна из главных причин не развития хлебопашества в Рыжково заключается в слишком большом числе жителей, то полезно было бы образовать из этой колонии несколько маленьких выселков в недалёком один от другого расстоянии, для каждой нации отдельно так, чтобы в одном выселке помещались финны, в другом – эстонцы и наконец латыши. Но при этом рождается вопрос довольно важный: оставить ли колонизацию поселенцев в Рыжково или избрать им более выгодное место? В первом случае образовались бы около Рыжково две новые колонии, что представляет много неудобств.

Почва в Рыжково довольно бесплодна, во многих местах болотистый или солончаковый грунт; берёзовый лес так незначителен, что не может вполне удовлетворять потребностям жителей; вблизи нет ни реки, ни пруда, могущего служить для рыбной ловли, и, наконец, расстояние колонии от города так велико, что препятствует удобному сбыту тамошних продуктов.

При произведённой в 1854 году размежевании земель, посланным из Тобольска в Рыжково землемером, оказалось нужным к пределам, принадлежащим этой колонии 10000 десятинам, прибавить ещё 8000 десятин для удовлетворения всех жителей; но как леса, луга и пашни не были указаны каждому порознь, а выбраны крестьянами по произволу, то лучшие места были взяты богатыми крестьянами близ самой колонии, так что самым бедным крестьянам приходится обрабатывать свои поля в 15 или 20 верстах от колонии, а менее плодородная почва остаётся вовсе без обрабатывания. Все эти обстоятельства более затрудняют приохачивать поселенцев заниматься хлебопашеством, а потому они, следуя дурным своим наклонностям, изыскивают другие средства к пропитанию. Поэтому нельзя ожидать, чтобы можно было улучшить положение поселенцев через основание близ Рыжково ещё двух колоний, потому что вся та местность бесплодна, и я не могу указать ни в 30, ни далее в 50 верстах от Рыжково удобного для основания одной и ещё менее двух колоний места.

В 1838 году был предложен Московской Консисторией план о переводе колонии Рыжково в окрестностях городов Омска, Томска и Тобольска, но план этот не был принят по незнанию местности. Основываясь на этом, а также на желании большей части жителей Рыжково переселиться с дозволения Правительства на более удобную местность, я поставляю это обстоятельство на благосклонное усмотрение Вашего Высокопревосходительства. Но при выборе места для новой колонии полезно бы было расположить таковую вблизи рыбной реки и в особенности какого-либо города для доставления занимающихся ремёслами поселенцам более средства к жизни. Особенно окрестности города Омска представляются по моему мнению более удобств для основания колонии, чем где бы то ни было. Например, в 100 верстах от Омска по направлению к городу Таре есть много удобных мест для основания колонии, особенно в Бергаматской волости, или на берегах Иртыша или Оми; но которая местность будет для сего более выгодна я положительно определить не могу.

2. Уничтожение питейного дома в колонии было бы весьма полезно для поселенцев и избавит их от многих бед, потому что дом этот составляет источник больших несчастий. – и

3. Наконец, недостаточность полицейского надзора в Рыжково оказывает неблагоприятное влияние на положение поселенцев. Волостное правление находится в 70 верстах от колонии в деревне Пановой, и потому я полагал бы устроить особенное волостное Правление в самом Рыжково, с тем, чтобы голова был избираем из числа финских крестьян с определением к нему двух помощников: одного из эстляндцев, другого из латышей и кроме того полезно было бы устроить и другие учреждения, как-то устройство общественной кассы и проч.»

В тексте письма говорится о крестьянах и поселенцах. В частности, предлагается избирать главу волостного правления из числа финских крестьян. Видимо, первые жители Рыжково уже были государственными крестьянами. И разница в правах между крестьянами и поселенцами была весьма существенной, потому что в том же архиве сохранилось «Прошение ссыльно-поселенца колонии Рыжковой Леона Копенштейна о причислении его в крестьянское звание» (1859. В.3, д.4432).

Из приведенного выше рапорта Тобольского губернского евангелическо-лютеранского проповедника пастора Мейера видно, какую большую заботу о ссыльных проявляло духовенство: забота не только о духовных, но и о материальных нуждах своих прихожан. Это обращение к генерал-губернатору Западной Сибири не осталось без внимания. Через несколько лет было уже выделено место для новой колонии на реке Омь. В 1863 году часть жителей Рыжково была перевезена на реку Омь, где возникли деревни Рига, Ревель и Гельсингфорс. Этот комплекс селений назвали Еланка или Омь-колония.

Карта Омь-колонии представлена на рисунке к этой статье.

Теперь я хочу рассказать подробнее об Александре Еремеевиче Иванове, о котором я упоминала в начале, и его книге «О предках. О себе, о довоенном БАМе и о нашей жизни» (Семейный самиздат, 1993).

Он пишет о том, что его прапрадед со своей семьёй был в числе тех 26 семей, которые были сосланы из Ямбургского уезда и основали село Рыжково. В 1846 году Рыжково случился большой пожар. Во время пожара сгорел их дом, вся придворная пристройка и скот. Семья его прадеда, как погорельцы, отправились по миру искать пристанища. В одной из русских деревень ему предложили заброшенную избу, где  они и обосновались. Его дед был финном и звали его Юхо Саари. В русской деревне стали звать не Юганом, а Иваном Ивановым. Так за ними закрепилась фамилия Ивановы.

В 1860 году пастор Юхо Гранне возглавлял лютеранскую церковь в Сибири и сам подбирал места для нового поселения. Позже дело милосердия продолжил его сын, пастор Паво Гранне. Юхо Гранне решил собрать разрозненных ссыльных прибалтийцев и поселить их на новом месте на реке Оми. По зову пастора переехал и прадед Александра Еремеевича Иванов Иван Егорович. В семье прадеда было четыре сына и пять дочерей. Когда семья разрослась, они подобрали место в ковыльной степи в 12 верстах от деревни Гельсинфорс. Там стали строится с семьями сыновья и дочери. Новое селение назвали Ивановкой. Старая фамилия их рода не была забыта. Когда в 1910 году умерла бабушка Александра Еремеевича, то на её могиле был поставлен старый жернов от ветряной мельницы, на котором было выбито «Saaren Katti» («Саарен Катти» – бабушку звали Катя (Катти) из рода Саари.

На стыке XIX и XX веков прокладывалась Великая Транссибирская железная дорога. Магистраль Челябинск-Владивосток прошла около селения Ивановка. Это во многом изменило уклад жизни близлежащих селений. Молодёжь шла работать на транспорт. Свою жизнь с железной дорогой связал и Александр Еремеевич. Он смог получить инженерное образование и всю жизнь занимался проектированием и прокладкой новых железнодорожных линий по всей стране.

Он в своей книге приводит карту расположения новых поселений, которую, по-моему, он сделал сам, так как владел профессией картографа по своему образованию. Эту карту я и хочу привести. Можно видеть, насколько удачным оказался выбор места расположения новой колонии: хорошая земля около полноводной реки Омь и к тому же рядом оказалась железная дорога. Ближайшую к этому месту железнодорожную станцию назвали Колония. У многих жителей Рыжково там были родственники, туда выходили замуж, а оттуда брали жён. Этим самым в семьях сохранялось лютеранское вероисповедание и сохранялась уникальная особенность этих селений на долгие годы. Так сложилась цепочка поколений с общими предками: Ямбургский уезд (Петербургская губерния) – Рыжково – Гельсинфорс, Ивановка (Омская область). – Боярка.