Кагайкина Людмила Сергеевна

—

Груз, перенесенный ею, вообще не поддается никакому учету. Излюбленный вопрос журналистов «Сколько весит сумка почтальона?» остается не более чем красивым вопросом, и всегда повисает в воздухе. В разные годы вес сумки менялся в зависимости от доходов, достатка, интеллектуального состояния общества. На последнем особенно настаиваю и с полной ответственностью заявляю, что уровень нравственного и умственного развития сельского общества никогда так не был высок, как в советские годы и даже в годы перестройки. Спросите об этом у почтальонов! На селе работали все, детей было в четыре-пять раз больше, чем сейчас.

Для них родители выписывали «Мурзилку», «Веселые картинки», «Пионерскую правду», «Комсомольскую», для себя журналы «Крестьянка», «Работница», «Здоровье», «Огонек», «Сибирские огни», «Звезда», «Наш современник»… Перечислять можно было бесконечно. Сумка была не просто тяжелой, - неподъемной. А если учесть, что к праздникам посылали пачки открыток, зимой их можно было только голой рукой положить в ящик (выскальзывали), и руки обжигали они почище огня. Во все годы выписывали больше всех районную газету (нынче 305 экземпляров), которую Людмила ласково, не иначе как «Иртышкой» не называет.

Рабочие совхоза выписывали даже больше, чем, так сказать, интеллигенция села. Именно в эти годы много сельских детей вышло в люди.

«Сумка, полная сердец…»

Под таким названием в 60-е годы прошлого века вышла самая пронзительная, едва ли не единственная книга о почтальоне замечательного советского писателя В. Федорова. В те годы писали много писем, они невидимыми нитями связывали сердца людей за тысячи километров, через горы, через расстояния. Смысл заголовка, видимо, в этом. Сумка почтальона тогда была больше, в ней было много отделений: отдельно для газет, журналов, открыток, писем. Людмила особенно нежно любила солдатские письма: мальчишки вырастали у нее на глазах, уходили в армию, почти на каждом их письме к родным, с обратной стороны конверта, была трогательная надпись: «Как по закону, «привет» почтальону!» . Очень жалеет, что сейчас писем почти не пишут, пишут SMS-ки, звонят. Так все-таки, сколько весит сумка почтальона? В 90-е годы на почте, интереса ради взвешали: без малого 15 килограммов. Перед собой на животе носили (и сейчас так же носят), как ребенка, да и оберегали так же, как дитя. Не от злоумышленников: слава Богу, до этого село еще не опустилось, чтобы обидеть почтальона. Хотя баллончик газовый в сумке лет семь назад появился, как примета смутного времени. А оберегали сумку от … непогоды! В прошлые годы, когда дороги не чистились, а асфальта не было, почтальоны в грязи и лужах утопали, в сапоги воды набирали, выливали и, не останавливаясь, шли. От собак убегали (или убежать не могли): у Людмилы «боевые» шрамы от собачьих укусов на руках остались. Порвано у нее немало было штанов и даже сапог. Сумка быстро изнашивалась, часто рвались у нее лямки, муж Василий не единожды пришивал их капроновыми нитками. Сумки едва хватало на два года. Кто-то гордится, сколько модельных туфель и платьев износил за жизнь, а Людмила за годы своей трудовой деятельности «износила»… 15 сумок! Поставить бы памятник сельскому почтальону вместе с его сумкой! А поскольку среди почтальонов сплошь женщины, то и походить барельеф на памятнике будет на нашу Кагайкину! Всегда подтянутую, собранную, опрятную, веселую, насмешливую и ироничную, терпеливую и неконфликтную, со своей коронной лукавой улыб- кой. А уж о ее безупречной порядочности и честности ходят легенды: скорее сама себя обманет!

«И снег, и ветер…»

А какую же надо иметь форму и закалку сельскому почтальону, чтобы идти и идти к людям, не ноя и не требуя поблажки, изо дня в день в 40-градусный мороз, иногда и такой же зной, а в ветер, каковой случился 1 марта – не просто ветер, ветер – степной, от которого не спрятаться, не увернуться. От мороза так не замерзаешь «наключку», как в ветер. К тому же Людмила вырастила вместе с мужем двоих замечательных детей, а муж был механизатором, которому в поле надо было ежедневно собирать «свою сумку». А в последние годы еще и мама прикована к постели, к тому же хозяйство и корова. Мужа недавно похоронила (механизаторы долго не живут). И это как же надо любить свою работу и людей, чтобы за нищенскую зарплату ни разу за 30 лет не изменить профессии! А теперь приготовься, читатель: зарплата сельского почтальона… 3,5 тысячи рублей! Когда я услышала об этом впервые, впала ненадолго в ступор, но, как все пишущие, обладая способностью обобщать и, сопоставив некоторые факты, сделала неожиданный вывод: почему-то среди тех, кто мало получает, я нашла более всего порядочных людей.

Видимо, мера ответственности не зависит от зарплаты, но от совести человека. Таких совестливых, как наша Кагайкина, днем с огнем поискать в современном мире. Телевизор хоть не включай: как вести с фронта: украл 200 млн., украл 3,5 миллиарда… Недаром поэт Е. Евтушенко с горечью констатировал в одном из своих стихотворений: «Нам, как аппендицит, Поудалили стыд!» … Честно пыталась нарисовать классический, где-то даже обобщенный портрет сельского почтальона на примере нашей доброй, безотказной, как мы чаще ее называем по-простецки, Кагайкиной! Завидная судьба: оставить след в сельской истории, остаться в ней навсегда. Попробуйте повторить, кто пойдет следом…

Почтовое «братство»

Еще никогда не писалось так легко и светло. Часто, особенно в юбилеи, начинают подсчитывать, сколько кандидатов, докторов наук, летчиков, юристов, генералов, депутатов какой-то Думы, (иногда попадают даже губернаторы), выпустила из своих стен сельская школа. Но никому в голову не приходит: если все разъедутся по городам (а доктора наук, генералы и юристы в селе не живут), то кто нам будет чистить дороги, учить детей, лечить, носить любимые газеты и журналы, пенсию? Да и сохранится ли деревня?

Может, нам потому легче живется в родном «такмыкском доме», что у нас все свои, доморощенные: свой директор школы Е.С. Фербер, свой неутомимый глава администрации Ю.В. Петров, свои учителя В.И. Петрова, М.С. Петров, И.В. Чуприкова, свои медики Л. Богдюнова и О. Назаркина, свой секретарь сельсовета Л.В. Секачева, свой контролеркассир Н.И. Арчибасова, свои социальные работники, продавцы, шоферы, свои почтальоны Надя Некрасова и Рита Гудимова… Всех перечислить невозможно. И просто немыслимо представить, что Таня Якусова, (в будущем Т.Н. Секачева) в 1978 году после окончания школы уехала из села! И не стала бы начальником почтового отделения, и не создала бы коллектив, больше похожий на почтовое братство…

Так трепетно, как относится Татьяна Алексеевна к своим подчиненным, встретишь редко у какого начальника. Она их жалеет. Она как будто вместе с ними носит почту, боясь ошибиться в выдаче пенсии, отбивается от собак, мокнет в дождь и мерзнет в стужу...

Такого дружного коллектива, как у нас на почте, я еще не встречала. … В заключение милая подробность, о которой я недавно узнала: в сумке у Людмилы, как и у всех почтальонов, есть… свисток. Так думаю, для безопасности, хотя Людмила Сергеевна с присущим ей юмором утверждает: это если старушка какая вздремнет невзначай или закроется и стука не услышит в дверь, почтальон свистнет, и тогда его лучше слышно. А поскольку не поймешь, шутит или всерьез говорит наша Кагайкина, поверим ей на слово.

А начальник почты очень надеется, что ее любимый почтальон непременно подставит свое плечо под лямки привычной сумки и заменит заболевших или ушедших в отпуск коллег. И как на большом корабле, когда капитан подает сигнал «Свистать всех наверх!», так и Татьяна Алексеевна Секачева на своем дружном «кораблике – почте» символическим свистком время от времени сзывает всех на поверку, и ветераны ненадолго встают в строй. Надеемся и мы, что Л.С. Кагайкина еще не раз заглянет в наши дома. А пока побольше непасмурных дней ей на отдыхе и с праздником ее и все почтовое братство.

Римма ЛЕВКИНА

"Наша Иртышская правда",

8 МАРТА 2013 года.